За серой полосой (дилогия) - Страница 22

Вовка подтянул шкоты, взял корзину с едой и расположился у кормового весла. Эльфе явно полегчало: она сидела, обняв колени, гордо выпрямив спину, и пронзала человека настороженным взглядом своих синих глазищ.

– Чем ты там в трюме громыхала? Надеюсь, днище не проломила?

– Зачем ты везёшь аралию, человек? – вопросом на вопрос ответила эльфа. И, видя недоумение на лице Володи, добавила обличающим тоном: – Я сама видела куски древесины, завёрнутые в свинец.

– А, злое дерево! – Вовка отложил корзинку в сторону. – Видишь ли, за тот месяц, что я прожил в этом мире, ко мне приходили разные гости. Были среди них и эльфы… Целых два раза и оба с оружием. Сама посуди, нужны мне такие визитёры?! Нет. А Тихон говорил, что вы, эльфы, не любите это дерево и заставляете людей корчевать его поросль из ваших лесов. Вот я решил взять с собою немного! Пока буду в Северном королевстве искать способ вернуться домой, сооружу своему жилью защиту из этой древесины от гостей с длинными ушами. А что, нельзя?

– А ты, человек, знаешь, чем страшно это дерево? Нет? Аралия розовая – созданный самой природой абсолютный пожиратель магии во всех её проявлениях! Эти безвредные на вид деревяшки могут выпить силу любого мага или колдуна, будь то ученик иль Мастер Узора. Кинь одно семечко аралии возле источника силы, и через месяц тот иссякнет, поглощенный рощей шипастых зарослей.

Войдя в ораторский раж, эльфа живенько вскочила на ноги, словно и не лежала минуту назад пластом на палубе. – И страшнО не только живое и зелёное дерево, а даже его сухая древесина, ведь она столь же жадно поглощает магию, моментально становясь при этом коричневой трухой. Но не просто гнилушкой, нет! А мириадами крошечных семян, каждое из которых готово вырасти в большое дерево, была бы вокруг хоть капля магии! Как ты думаешь, человек, будут ли рады маги Северного королевства такому подарку?

– Пожиратель магии. – с растяжкой произнёс Владимир. – Это интересно! И применение этим чуркам, что в трюме, я найду. Пока ещё не знаю какое, но найду обязательно!

– С огнём играешь, человек!

– А мне не привыкать! Да ты и сама видела, как я недавно вашего мага под ноль подстриг!

Эльфа обиделась и убежала на нос судна. Вовка же вернулся к едва начатому завтраку. Случившаяся маленькая размолвка с высокомерной девицей ни капли его не огорчила, но вот от тональности разговора досада осталась, к тому же она наслоилась на первоначальное раздражение от самого факта появления остроухой на борту кораблика. До кучи вспомнились обстоятельства его появления в этом мире…

Одним словом, когда дама, перебесившись, вернулась на корму, настроение Володи было далеко от романтического. Он сидел набычившись, глядя строго вперёд и короткими злыми движениями рулевого весла заставлял кораблик идти строго по курсу. В Вовкиной голове роились разные мысли, в основном об эльфе и все довольно негативные. Правда, до поры до времени. Потом они резко сменили полярность, став чуть ли не восторженными.

"Что-о?! Шаманить вздумала? Да я тебя в порошок сотру!" – взъярился Вовка, борясь с нестерпимым желанием припасть к ногам сидящей неподалёку богини, осчастливившей его своим пребыванием на одном с ним судnbsp;Иалонниэль:

не. Рот помимо воли растягивался в блаженной улыбке идиота. Хотелось петь, смеяться и славnbsp;ить, восхвалять светлую эльфу, в надежде заполучить хотя бы один благосклонный взгляд!

Володя сунул руку в карман и что есть силы сдавил овал амулета.

"Дура она, и руки у неё в цыпках!" – словно гайка, упавшая в жестяной таз, звякнула мысль в разом опустевшей голове. Не убирая с лица слюнявую ухмылку дебила, Вовка бросил за борт ведро на тонком лине, подтянул и вытащил его на палубу, до краёв наполненное солёной водой.

А потом, с размаху, окатил светлую эльфу, вымочив ту до нитки!

– Если ты ещё раз сгоряча попробуешь насылать на меня свои чары, то остывать будешь за бортом! Ясно?! Я спрашиваю, ясно? – Девица испугано закивала. – А раз ясно, то брысь к форштевню, и чтоб я больше тебя на корме не видел!

Не даром эльфов называют легконогими: мокрая неудачница усвистала на нос быстрее молнии, где и забилась, сжавшись в комок. А взъерошенный капитан принялся внимательно вглядываться в скалистый берег, отыскивая место, где можно было пристать и, наконец-то, избавиться от раздражающей пассажирки. Через полчаса слева по курсу среди скал открылся проход, за которым был виден желтый песок пляжа и лес, подступивший чуть ли не к самому прибою. Туда-то Вовка и направил судно, не раздумывая ни секунды.

Когда нос корабля проходил между скалами, эльфа вскинулась:

– Зачем мы сюда приплыли?

– Высажу здесь тебя и иди дальше своей дорогой.

– Мог бы просто в море выкинуть. – Понурясь, обреченно промолвила девица.

– Что, сама бы доплыла?

– Нет, я плавать не умею. Просто, какая мне разница, где погибать: в морской воде, или в пламени дракона.

– Бли-ин! Драконы! Что ж ты раньше не сказала! – Вовка кинулся к парусу, рванув фал, спустил его на палубу, потом метнулся обратно на корму и, откинув стопор, опустил в воду винт. За этой суетой он не услышал, как эльфа, глядя в небо, произнесла одно лишь слово:

– Поздно!

Иалонниэль:

Не имея сил пошевелиться, я смотрела вверх, на падающего камнем дракона. Вот он раскрыл пасть, полную острых зубов, и выдохнул на нас струю огня… И промазал! Человек успел остановить бег корабля, и огонь хлестнул по воде, пусть самую малость, но впереди нас! Дракон в полёте извернулся и ушел в небо, что бы повторить заход. Только бухточка была маленькая, с крутыми высокими склонами, где летящему ящеру было очень тесно.